Не думала, не гадала, а внезапно выиграла конкурс. Не, ну не выиграла, а третье место заняла, но это тоже считается, наверное. На "Аниматриксе", на конкурсе фанфиков.

@темы: Веселое, Для памяти, Радостное, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Санада/Анн

или веррнее Анн/Санада
рейтинг G

Вообще-то ей вовсе не нравились такие парни, как Санада. Все из себя такие суровые и правильные и малоразговорчивые. Киппея с нее вполне хватало. Нееет, правильные парни — такие, с которыми весело сходить на свидание — должны быть немножко смешные, и милые, чтоб их можно было раскрутить на что-нибудь, и потом смотреть, как они петушатся, и знать, что на самом деле они толком и не представляют, что тебе сказать. И поэтому они готовы сказать все, что ты захочешь. Да. Вот тогда получается свидание что надо.
Хотя Санада, конечно, красивый, подумала Анн, бросив еще один взгляд на парня у фонтанчиков с водой. И в шортах ему только и гулять, не то что некоторым с костлявыми коленками. Ну и вообще — есть на что посмотреть. Особенно когда наклоняется над фонтанчиком. Только физиономия уж больно суровая — как пить дать, улыбается он реже Киппея.
Анн задумчиво посмотрела на то, как Санада вытирает мокрое лицо и снова надевает эту свою кепку. Без кепки определенно лучше — можно даже поверить, что он способен улыбнуться. Может быть. Интересно было бы посмотреть. Но все равно, веселые парни лучше. Ну, когда они и правда веселые, а не рассказывают целый час про то, какой идиот этот Змей. И никому не звонят по страшно важным делам каждые десять минут. Интересно, может, мальчишки все идиоты?
Санада тем временем встал у корта, скрестив руки на груди. Руки тоже очень, очень ничего … хотя с кепкой — это, конечно, неудачно. Анн глянула на корт: пара из Гинка против вообще неизвестно кого. Смотреть не на что. Как раз подходящий момент.
— Привет! Хочешь пойти со мной на свидание?
И тут ей представился наглядный случай вспомнить, что суровые и правильные и малоразговорчивые парни — они, в общем, тоже бывают смешные и милые. Особенно когда краснеют и запинаются.
Интересно, подумала Анн, объясняя про новый тир в парке аттракционов, а он когда целуется, кепку-то снимает?

@темы: Творчество, Фанфики, драбблы

---

ТВС и палево

Барраяр. Эзар, Карин, "сплошная гинекология"

Полутемный кабинет всегда казался местом сосредоточения могущества и страха. Тягучий золотистый свет пробивался меж опущенных штор, выхватывая из сумрака отдельные детали. Кусок массивного стола с тяжелым бронзовым пресс-папье спинку стула, антикварного и на первый взгляд неудобного, край низкой кушетки, обитой зеленой тканью…
Взгляд скользил с предмета на предмет, теряясь в линиях резьбы, и медленный тане пылинок в лучах света отпечатывался а мозгу, заполняя сознание.
Несколько минут назад, еще по ту сторону двери, колени мелко тряслись, а в пересохшем горле стоял комок. Липкий пот, сжатые в складках юбки кулаки – страх и неуверенность окутывали плечи, словно шаль, стекали вниз невидимым шлейфом, сигнализируя всем во дворце — жертва.
Сейчас страха не было. Было пусто, странно, немного тревожно, но все эти чувства были где-то далеко-далеко, не здесь. Одно дело понимать разумом, что находишься в центре своего мира, что происходит нечто значительное, важное, и совсем другое это чувствовать.
Глаза упорно отказывались воспринимать окружающее цельной картиной, цепляясь за детали. Лежащие на столе крупные руки – волоски на пальцах чуть золотятся, синеватые лунки коротко остриженных ногтей, узловатые суставы. Темная, тяжелая одежда — не сразу приходит понимание что же именно с ней не так, и лишь постепенно в сознании проступает мысль, что гостей обычно не встречают в халате.
Лицо. Почему-то никак не удавалось посмотреть в лицо, взгляд спотыкался и быстро сползал на что-то другое. Например, на массивную хрустальную пепельницу возле левого локтя, скрытого темно-зеленым бархатом.
Сколько еще так стоять?!
— Сядьте.
Низкий хриплый голос, спокойный и почти теплый заставил вздрогнуть, и сонная, наполненная медовыми лучами тишина разлетелась осколками. Карин резко выдохнула, только тут сообразив, что все это время — сколько же она стояла тут? — она боялась дышать.
— Ваше Величество, — принцесса хотела склониться в реверансе, но что-то удержало ее, и она ограничилась кивком, поймав блеск удовлетворения в глазах императора. А может, ей показалось.
Сделала шаг вперед и села на предложенный стул, оказавшись в луче света. Вопреки ожиданиям, сидеть оказалось удобно.
— Вы удивлены тем, что я пригласил вас сюда?
Карин чуть покачала головой, сложила руки на коленях. Получив распоряжение явиться к Императору, она успела испугаться, встревожиться, удивиться. Но сейчас она уже нисколько не нервничала. В конечном итоге, было не так уж много причин, по которым император мог пожелать ее увидеть. А основная — всего одна.
— Нет, Ваше Величество.
— Нет?
— Нет.
— И как вы думаете, о чем я хочу с вами поговорить?
А действительно, о чем? Карин никогда не обольщалась, оценивая свою значимость в вопросе обеспечения Барраяра маленьким принцем. Это стало ее первейшим долгов в день свадьбы, но зачем с ней что-то обсуждать? Она всего лишь женщина, чье предназначение рожать.
За время замужества Карин пришлось научиться владеть собой, но сейчас она чувствовала, как бледнеет и каменеет ее лицо, как застывает взгляд, чтобы не дать пролиться слезам.
— Я не знаю, — голос принцессы прозвучал тихо и пусто. Мелькнула шальная мысль: а закончится ли все это с рождением ребенка? Оставят ли ее в покое тогда, или…
— Вы чувствуете себя нехорошо?
Эзар пристально смотрел в побледневшее лицо женщины с загнанным взглядом. Не смотря на все медицинские заключения, она не выглядела здоровой.
— Вполне, — кивнула Карин. У нее ни на миг не возникло сомнения, о чем спрашивает император. Впрочем, уж он-то точно знал о состоянии ее здоровья все, что надо. Скорее это он мог бы рассказать ей то, что не сочли нужным сообщить врачи. Если бы только она могла спрашивать. А может…
— Вы не выглядите больной. Или здоровой.
Какая разница, как она выглядит? Если будет совсем плохо, ее могут и заменить. Это предположение заставило сердце забиться чаще от страха и надежды.
— И как же я выгляжу, Ваше Величество?
Невежливо, недопустимо так обращаться к Эзару Фробарре, но Карин уже давно было все равно.
— Усталой. Вы выглядите усталой, Карин, — неожиданно мягко проговорил Эзар. — Зерг навещал вас сегодня?
Вопрос был неуместен. Еще месяц назад Карин почувствовала бы себя оскорбленной. Но император был прав – она действительно устала. Смертельно устала. Потому просто кивнула, подтверждая то, что император знал и без нее. Как только врачи разрешили, Зерг в тот же день… нанес ей визит.
Даже мысленно, даже если произошедшее вставало у нее перед глазами во всех подробностях, Карин все равно говорила об этом «нанес визит». Как будто слова могли изменить суть. Как, наверное, церемонно и респектабельно звучит: его высочество принц Зерг нанес визит своей супруге. Да, церемонно и по-деловому. Визит.
С целью зачатия наследника.
Карин внезапно стало интересно, как быстро она окажется в сумасшедшем доме, если сейчас заорет.
— В этом больше нет необходимости.
— Что?
Карин уставилась на императора, не уверенная в том, что услышала. Все, чего от нее хотели — это чтобы она родила ребенка. И каждая неудачная попытка отнимала не только кусочек ее жизни, но и время. Она знала, что выбора нет, и терпеливо, старательно делала все, для того, чтобы наконец родить. И теперь ей говорят, что больше от нее ничего не надо? Что все, что она перенесла, было зря? Просто так?
— Что вы сказали? — повторила Карин медленно.
— Что вам больше нет необходимости спать с моим сыном, Карин, — невозмутимо объяснил Эзар. — Четырех раз вполне достаточно. Чтобы понять, что общих детей у вас с ним не будет.
Карин прижала руку ко рту и вцепилась в ладонь зубами. Она еще не поняла всего, что следует из слов императора. Зерг больше не прикоснется к ней — не об этом ли она мечтала с самой брачной ночи? Только сейчас она не могла об этом думать. На нее накатили воспоминания о светлых стенах медицинского центра, слепящем свете ламп, неуловимо-тошнотворном запахе, присущем больнице. И еще медицинские отчеты, которые она потребовала показать — ровные белые строчки на темном мониторе, и цветные диаграммы и снимки, в которых она ничего не поняла. Сухой язык терминов, сквозь который практически невозможно продраться, добираясь до смысла.
— А как же… А как же… Почему? Я больше не смогу иметь детей? Я…
— Зерг, — имя упало, как нож, разрезая начинающуюся истерику. — Мой сын не может зачать ребенка. Нормального, здорового ребенка. Вы понимаете, что это значит?
Карин медленно кивнула.
Понимает ли она, что это значит? Понимает ли? Это значит что последних трех абортов могло не быть. Что она ломала себя ради того. Чтобы забеременеть и пытаться выносить детей, которые были обречены с самого начала. Что она чуть не умерла из-за глупого, жестокого упрямства.
Принцесса встала и сделала шаг к двери, губы сами собой растянулись в улыбке. Хотелось рассмеяться, и удержаться она не могла. Смех, тихий и легкий выплеснулся из нее звенящими ручейками. Карин не помнила, как она в последний раз смеялась так искренне. Ей пришлось вцепиться в стол и вновь опуститься на стул, чтобы не упасть.
Мысль, что теперь от нее не зависит уже действительно совсем ничего в решении наиважнейшей государственной проблемы – обеспечение Барраяра законным наследником, что снова начнется настоящая неразбериха с престолонаследием, казалась ей в это момент чрезвычайно забавной.
От нее просто не могут больше ничего потребовать. И можно убежать от всего этого кошмара. Пусть разбираются без нее!
Постепенно смех затих, так и не перейдя в рыдания. Осталась только блаженная улыбка на обмякшем лице. И слезы в глазах, привычно не желающие проливаться на публике, пусть всей публики — один император.
— Вы успокоились? — Карин не успела удивиться долготерпению императора, когда поняла, что за время ее истерики он успел встать. Налить чего-то в чашку костяного фарфора и теперь протягивал ей питье, пахнущее какими-то травами. — Выпейте это. Станет легче.
— Что это? — от неожиданности Карин осмелилась не подчиниться.
— Травяной чай и только. Ничего такого, что бы могло повредить вам.
Принцесса послушно сделал несколько глотков. Император смотрел, кА кона пьет и не спешил возвращаться на свое место.
— Вы еще помните вопрос, вызвавший у вас столь бурную реакцию?
Карин поставила чашку на стол и посмотрела на императора. Чего он от нее хочет? Слишком внимательно он смотрит на нее, слишком терпелив. Не в стиле Эзара Форбарры так обращаться с невесткой. Впрочем, она тоже вела себя недопустимо. Ах да, теперь принцессой ей быть недолго.
— Что вам от меня нужно? — спросила Карин просто. Она почти не сомневалась, что император ответит. В конце концов, у нее сейчас могла быть беседа не с ним, а с Негри, к примеру.
— Все то же, Карин. Все то же, — император осторожно взял ее пальцами за подбородок и чуть приподнял голову, вглядываясь в лицо.
— То, что может родиться у Зерга… в лучшем случае будет нежизнеспособно. Возможно, где-то это поправимо. Но не на Барраяре. Я не могу отправить его биологический материал на Бету или на Архипелаг Джексона, чтобы оттуда прислали готового младенца. С тем же успехом я могу назначить своим внуком какое-нибудь животное или мутанта.
Карин закрыла глаза, не желая ничего слышать. Почему это должно касаться ее, словно она единственная женщина на всем Барраяре.
— Почему? Почему опять я? Неужели нет никого другого? — прошептала она, изо всех сил зажмуривая глаза.
— Вы жена кронпринца и будущая мать наследника. Вы уже завязли во сем этом. И до сих пор успешно делали все, что от вас зависит.
— Вот именно! Я сделала все. Все. Что могла. Неужели, вам этого мало, Ваше Величество?
— Вы знаете, что да.
— Я не буду больше! Я не хочу! — упрямо выговорила Карин, гладя на вцепившиеся в подол платья руки.
— Мне неприятно напоминать вам, Карин. Но мне не отказывают.
Карин судорожно выдохнула и резко выпрямилась. До нее наконец дошел смысл того что говорит император. Как и то, что он уже некоторое время стоит рядом с ней и успокаивающе гладит по плечам.
— Ваше Императорское Величество! — Карин резко вскочила и отступила на шаг.
И что ей делать?
Императору не отказывают. Ни по каким причинам. Но… но… остается только пролепетать: это так неожиданно, ваше величество, я так растеряна! — и начать раздеваться.
— Я уже много лет как Императорское Величество. Вы успокоились наконец или вам нужно еще пол часа на истерику?
— У меня есть выбор? — выпалила Карин, чуть запнувшись. И что будет со мной в случае отказа? Но этого она не спросила. Карин очень быстро научилась бояться мужа. И с детства испытывала благоговейный страх перед его отцом. Но раньше она никогда не задумывалась, чего именно ей следует опасаться. И стоит ли испытывать терпение человека, от которого зависит ее жизнь?
— Нет. У вас нет выбора. Лучше ответьте, вам действительно так отвратительна мысль родить моего ребенка? — Эзар сделал ударение на слове «моего». — Или вы просто не хотите разделить со мной постель?
— Не больше, чем с вашим сыном! — до Карин дошло. Что она сказал, и краска стремительно залила лицо. — Ох… Нет! Я просто никогда не думала об этом. Я… я даже не задумывалась. Можете ли вы еще иметь детей.
— Могу. И поскольку, в отличие от собственного сына, никогда не был алкоголиком и не травил себя наркотиками, мои дети будут по крайней мере здоровыми.
— По крайней мере?! — Карин инстинктивно прижала руки к животу. На самом деле это не было так уж больно. Просто… просто непереносимо. Родить урода, мутанта — страшно для любой барраярки. Лучше уж действительно убить плод в самом начале. Раньше, еще до замужества, Карин была с этим согласна. Она просто не задумывалась, как это — ждать ребенка. Со страхом, омерзением, тревогой, но ждать. Как не думала о том, что свое женское предназначение можно исполнять по указке и под контролем врача.
В первый раз, когда Зерг просто вваливался к ней каждую ночв пьяный до невменяемости, пока она не забеременела —тогдашнее скотство и то было как-то чище. Естественней. И выкидыш тоже был… хм, естественным. Просто еще один визит пьяного супруга на всякий случай… и все.
Из случившегося были сделаны соответствующие выводы. Трезвый Зерг оказался гораздо страшнее пьяного. Зато в строго определенные дни месяца. Диета. Постоянные анализы. Неизменно вежливый врач… Логическим продолжением была бы техническая случка под присмотром специалистов или искусственное оплодотворение. Карин не знала, почему ее избавили от этого. Даже не знала, было бы это хуже или нет.
Не пренебрегли даже не слишком популярной на Барраяре диагностикой. Карин до этого и не подозревала, что можно определить здоров ли ребенок еще в утробе матери. Она была благовоспитанной фор-леди, ей не было положено задумываться о таких вещах. После второго аборта пришлось. Третьему она не удивилась и даже почти не расстроилась. Не было ни страха, ни волнения, ни злости. Она просто закрыла глаза, с четкой мыслью, что хочет чтобы все на этом закончилось. Оно бы и закончилось, но ее почему-то откачали.
Сейчас четыре месяца спустя оказалось, что ничего не только не закончилось, но что она не испытала и половины возможных унижений.
— А если будет девочка? — устало спросила Карин. — Или это будет такой же выродок, как ваш сын? Если ничего не получится, в конце концов? Что тогда? Кто следующий на очереди в быки производители? Кто-то, в ком достаточно вашей царственной крови? Или может, сразу возьмете кого поздоровее и помоложе и сразу обновите генофонд династии? Чтобы хватило на несколько поколений? А потом, во избежание разглашения, донора можно устранить. Как и меня. Впрочем, насколько я знаю. Можно меня оплодотворить и искусственным способом. Тогда будет полная гарантия.
.

@темы: Книги, Творчество, Фанфики

---

для Kenji Yamazaki

без названия
СанаЮки
UST плавно перетекающий в...

зарисовочка

Он привык, что всегда точно знает как себя вести, что сделать или сказать, как посмотреть. Он привык, что Санада предсказуем и понятен. Или хотя бы, всегда ясно, как получить от него желаемое.

Сейчас, глядя на то, как Санада медленно уходит, было… непонятно было вообще ничего! Начиная с последнего его удара и заканчивая собственным страхом. Инстинкт, на который так привык полагаться, требовал странного – догнать, обхватить за плечи, повиснуть на шее. Банальная логика подсказывала, что даже не будь вокруг толпы народа, это была не лучшая и ничем не обоснованная стратегия.

Он перехватил Санаду на выходе из раздевалки.
— Пойдем со мной. Поговорим.
Иногда он читал во взгляде Санады странное выражение, от которого становилось тревожно и просыпались сомнения — а подчиниться ли? Обычно Санада подчинялся, но сам Юкимура не давил. Тот самый инстинкт, который сейчас так некстати отказал и пошел в разнос.

Он просто схватил Санаду за руку и потащил за собой. Слишком много народа, на них уже начали коситься, и это ужасно нервировало, злило.
— Куда ты меня тащишь? — Санада не сопротивлялся, шел покорно, но тяжелый взгляд давил на затылок, заставлял сердце бешено стучать, а руки мелко подрагивать.

— Думаю, здесь подойдет, — они влетели в какую-то подсобку и он прижался спиной к двери, с вызовом глядя на Санаду. Это было обидно и неправильно — чувствовать себя так уязвимо, когда он выиграл. Он всегда выигрывал, в конце-концов, и не важно, что все эти три года они с Санадой ни разу не встречались на настоящих соревнованиях. Это просто еще одна победа в ряду прочих. Она ничего не меняет.

— Где мы?
— Какая разница? Подсобка какая-то. Понятия не имею.
— О чем ты хотел поговорить со мной… наедине?
Кажется, Санада успокаивается. Куда-то уходит из глаз то темное и непонятное выражение, которое так… так испугало.
— Мне жаль, что ты вылетел.

Не то! Совершенно не то, и Санада послушно кивает с ничего не выражающим лицом. Это не просто злит, это бесит.
— Прости, что играл недостаточно хорошо для тебя.
В глазах темнеет, а Санада все так же строит из себя каменного истукана. Заорать что-то вроде: как ты смеешь хотеть меня победить?! — кажется очень, очень глупой идеей. Как и крикнуть в лицо очевидное с самого начала их знакомства: я сильнее! Санада всегда принимал его первенство. Но не у Санады сейчас ватные колени, и не Санада сейчас сжимает кулаки до боли, чтобы не кинуться в драку — вот уж где победитель известен заранее с той же предсказуемостью, что и в теннисе.

— Ты… Санада, ты… — взять себя в руки и улыбнуться мягко и дружелюбно удается с огромным трудом. — Когда этот лагерь закончится, мы с тобой еще сыграем… всерьез.
— Это все, что ты хотел мне сказать?
Санада смотрит задумчиво, словно ему в голову пришла очень занятная мысль, потом кивает:
— Конечно, сыграем, — и улыбается.

В животе что-то ухает, и это что-то где-то посередине между облегчением и разочарованием.
— Так чего ты испугался?
Вот сейчас бы и кинуться, ударить сжатым кулаком в равнодушную морду, вцепиться зубами, повалить на пол и бить… Но злость утекла, как вода сквозь пальцы, оставив после себя противный привкус на языке.

Санада вдруг оказался слишком близко. Почти вплотную, и отводить взгляд было так же унизительно, как позволить увидеть собственную растерянность и обиду.
— Убери руки! — он старался говорить это твердо, даже резко, но все равно вышло слишком нервно и испуганно. А Санада и не подумал убрать ладони, которыми уперся в дверь по обе стороны от его лица и сообщил серьезно:
— Ты сейчас похож на девчонку.

Он, наверное, благодарен за так точно рассчитанную провокацию, за разрешение ударить, за то, что Санада послушался собственного инстинкта. Но на самом деле он просто кинулся в драку, чуть не взвизгнув от ярости и стремления выместить собственный раздрай. Возбуждение от матча, злость, смущение и страх наконец-то нашли выход. И можно было брыкаться, кусаться, отбиваться, царапаться и зло шипеть «ненавижу тебя», пока Санада прижимал его к полу всем своим весом.
— Хочешь?...

Слово упало где-то между попыткой укусить за нос и вывернуться ужом из-под Санады. А в следующий миг они терлись друг об друга, лихорадочно шаря под футболками, неумело и яростно целуясь. Не осознавая, что от предшествующей драки их действия не отличаются ничем, даже стремительно приближающейся развязкой. Разве что успели стянуть друг с друга шорты с трусами, прежде чем кончить от первых же прикосновений неловких рук.

— Дверь открыта. Кто-нибудь может войти.
Он встал с Санады, недовольный необходимостью покинуть пригретое место, поправил шорты, огляделся. Надо было что-то сказать.
— Тебе еще далеко до того, чтобы у меня выиграть.
Санада хмыкнул, лениво потянулся, сел, глядя снизу вверх.
— Надеюсь, теперь ты не будешь психовать, если еще раз у меня выиграешь.

@темы: Творчество, Фанфики

---

для Сакуры-химэ

Утро.
флафф
Санаюки

драббл

Приятное полусонное забытье, теплая мягкость вокруг, приятная тяжесть, разлитая в теле, щекочущий и нестерпимо-яркий, но почему-то не раздражающий вовсе солнечный луч, нашедший щель в задернутых шторах и сейчас прицельно светящий прямо в глаз…
Луч. Солнечный.
Проспал.

Санада открыл глаза, чуть отвернул голову, чтобы в глаз не светило, и тут же осознал, что рывком вскакивать не стоит, резко дергаться, впрочем, тоже. Привычное утреннее возбуждение оказалось в кои-то веки не досадным обстоятельством, требующим посетить душ, а нормальной и уместной реакцией. А волосы, щекочущие лицо, сохранили вчерашний запах шампуня и приобрели за ночь еще какой-то гораздо более тяжелый и будоражащий оттенок. И, несмотря на возбуждение, предпринимать какие-либо действия совершенно не хотелось. Просто лежать рядом с прижавшимся, разве что не обвившимся вокруг Сейичи было удивительно хорошо и правильно.

Утро новой жизни оказалось совершенно не таким, как они шутливо предполагали еще накануне, затаскивая коробки с вещами в новое жилище Сейичи. Собственно, они и вечером, когда компания однокурсников начала расходиться, прикончив всю заготовленную еду и пиво и радостно обсуждая новоселье, ничего такого не предполагали. Сейичи даже проводил его до двери, последнего. Случайность? Сейчас Санада мог признать, что такая случайность неизбежно должна была наступить.

Под боком случилось какое-то шевеление, отвлекая от сумбурных и бросающих в жар воспоминаний о том, что творилось вчера.
— Ты очень красивый, когда улыбаешься, Геничиро.
— Я проспал тренировку.

Санада еще успел подумать, что его ответ был фантастически неуместным. Впрочем, это уже не имело значения, потому что спустя секунду они целовались под заливистую трель будильника.

@темы: Творчество, драббл

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

фест

А сейчас осталось самое сложное - убедить себя, что написанный фик имеет право на существование.
Учитывая, что вариантов что писать на доставшуюся заявку у меня все равно не было, пришлось писать то единственное, что в принципе могла. Да, как отписка оно может и проходит. Когда нечего сказать ни по канону, ни про персонажей, можно придумать ситуацию и написать ее. Но... это шип заказчика. Шип, против которого я ничего не имею, просто я не знаю, что туда можно написать.
А подносить в подарок фик по ОТП с открытым финалом...
Я чертовски не уверена в том, что написала. И спросить тоже не у кого.

@темы: Креатив, Творчество

---

микродрабблы на заказ

на данный момент с долгами рассчиталась, и если кто-то еще хочет чего-то заказать, я буду рада :-)
Т. е. продолжаем заказывать!

Пока вывешу ка я тренировочное:
Санада/Нио, подразумевается Платина и БДСМ (кажется)
...и Ягю-то мы хотим, и партнер-то бросил, и одиночные мы играть не будем, и мстя наша будет ужасна, - и когда ты только поймешь, что просящему всегда дается? - приговаривал Санада, приматывая щиколотки Нио к запястьям черной шелковой лентой; - Как думаешь, Ягю нравится шибари?

для Angstsourie Атобе/Санада, ПВП, БДСМ
...что это на мне надето, нельзя ли вообще выключить музыку, можно ли побыстрее, обязательно ли нужны свечи, зачем тащить в постель книгу - сами справимся, эта поза куда больше подошла бы для тренировки на растяжку... надеюсь, теперь ты не будешь комментировать действия Моего Величества, а наконец-то замолчишь, расслабишься и дашь мне... - тут он закашлялся (то ли в горле запершило, то ли слюной захлебнулся) - ...хм, дашь мне показать тебе все глубины неземного наслаждения, которых ты так долго избегал - Кейго с лучезарной и какой-то немного... голодной усмешкой обозревал привязанного к спинке кровати Санаду с кляпом во рту.

для Serenity_ Тезука/Ойши
Атобе, Фудзи, Санада, Юкимура, Инуи, Рема даже - Ойши отказывался понимать, почему все так помешаны на том, чтобы сыграть с Тезукой в теннис; на взгляд вицекапитана Сейгаку у его парня была масса достоинств помимо таланта игрока.

для Ягода Рябины ОТ(мое все), крэк, и, увы, в одно предложение я не уложилась.
Санада быстро закинул продукты в холодильник, включил чайник и, мимоходом потрепав по морде лежащего на диване крокодила, зашел в спальню. Постоял несколько минут, вышел и сел рядом с Тезукой, обняв зеленого молчаливого друга, как родного. Определенно, в спальне его не ждали ни Сеичи, ни Фудзи, ни Кейго. А вот Подружка попала...

для Eswet Юкимура/Санада, БДСМ
Санада ничем не выказал своего удивления, когда Юкимура приказал ему встать на колени и принялся деловито связывать; не проронил ни звука, когда его одежда лоскутками усеяла пол; послушно принялся вылизывать протянутую ему ступню - он даже не мог сказать, что не получал от процесса никакого удовольствия, но... но в глубине души был вынужден признать, что надеялся все же, что начало их с Юкимурой отношений будет включать в себя если не признание во взаимных чувствах, то хотя бы предложение встречаться.

просто так Маруи с Нио, БДСМ, гет
Нио не мог предположить, что Маруи воспользуется ситуацией, чтобы, когда они останутся в раздевалке после тренировки одни приязать его к лавке; но когда тот внезапно отстранился, натянул обратно футболку и открыл дверь с ехидным: "Девочки, заходите, он ваш", понял, что не стоило уводить из-под носа у Джакала девушку - в том, что Маруи мстителен Нио не сомневался никогда.

для Таэлле
Санада/Юкимура БДМС стеб
Юкимура уже давно опытным путем выяснил, что Санада на провокации не поддается, ни на какие и ни при каких обстоятельствах, и когда обнаружил себя с заломленной рукой, лежащим на собственной постели лицом в подушку, успел только обрадоваться, что это случилось сейчас, а не в раздевалке, к примеру, где не найдешь ни чего-либо для смазки, ни нормального уединения; впрочем, радость эта была недолгой - если против кляпа во рту Юкимура изначально ничего против не имел, то против порки - очень даже; и кто мог подумать, что человек, отказывающийся вступать в интимные отношения до совершеннолетия окажется таким извращенцем, что воспользуется еще год назад запасенными бдсмными фиксаторами и ремнями только по прямому назначению?!

всерьез
Они ругались не так уж редко... в последнее время все чаще и чаще, все злее, все более запальчивые и дурные обвинения находил Сеичи, и только когда звонкая пощечина отбросила его к стене, обрывая очередную ссору... злой и мутный, голодный взгляд синих глаз, спутанные волосы, упавшие на лицо, приоткрытые губы, ткнувшиеся влажно в прижавшуюся к лицу мозолистую ладонь - оказалось, что подавляемое уже столько времени желание взять за тонкую шею, ощутить под рукой хрупкость горла, поставить на колени, услышать жалобные стоны - все это вовсе не причина держаться от Сеичи подальше, а как раз наоборот.

Каджимото с кем-нибудь
Такахиса вздохнул и натянул одеяло на голову, переворачиваясь на другой бок - он знал, с кем связывался: привык к эксцентричным выходкам, его чувство прекрасного уже не так морщилось при виде очередной лиловенькой рубашки, но кто ж знал, что на стильную всепогодную укладку у некоторых уходит утром не менее двух часов, котрые предстояло спать под гудение фена и фальшивящий наверное просто из принципа голос его Божественного Величества?

для Serenity_ Ренджи/Кирихара
Ну все, семпай, так дальше жить нельзя! - возмутился Акая, отнимая у Ренджи пульт от приставки. - Хватит потакать своим вредным привычкам под предлогом моего развлечения, никаких игр, пока не установите мне обещанный еще месяц назад Линукс!
Инуи/Ренджи
Данные, данные, данные... Кто лучше их собирает, интерпретирует, применяет, кто сильнее в конце концов - это можно интерпретировать как соперничество, но на пустом корте в пять часов утра в воскресенье, когда мячик отскакивает от ракеток в бешеном ритме, а они метаются по корту, напрочь забыв о данных, не хочется ничего интерпретировать... и победить тоже не хочется.

снова для Angstsourie Нио/Оотори БДСМ
— Нио-сан, что вы делаете?! — Оотори был вежливым мальчиком, потому Нио, как и рассчитывал, успел привязать его руки к спинке кровати еще на фазе возмущенного удивления и попыток воззвать к разуму, чести и совести оппонента, то есть до того, как Чотаро вспомнил, что преимущество в габаритах и живом весе не на стороне риккайдайца.

для *Oxocanta* Санада/Фудзи
Это было… занятно: он лежал тихо-тихо, закрыв глаза, зажав простынь в пригоршни, так что побелели костяшки пальцев, и только жар тела да тяжелое отрывистое дыхание выдавало, что это не бесстрастная статуя, а живой человек; а потом словно лопнула перетянутая струна, мир перевернулся, и Фудзи осталось только самому кусать губы, жмуриться и цепляться за плечи Санады.

для Дамария Акуцу/Фудзи
Он был мелкий и хрупкий, как девчонка или как Дан, куда, казалось бы, ему лезть не в свое дело; но когда сощуренные в вечной улыбке глаза распахнулись, Дзин почувствовал холод, ледяными иглами вонзающийся в позвоночник - он запомнит этого человека и этот взгляд.

для Angstsourie
Легко сказать "не смотри", еще скажите "не провоцируй", но ведь все равно — впустую, разве что лишние круги вокруг корта гарантированы; вице-капитан не склонен к излишним сантиментам, но Нио знает — так или иначе, но Санаде придется ответить

для Дамария, кажетчся, вышел кусок ПВП
Нио кричит — в ладонь прижатую ко рту, заглушающую жалобные звуки — Ягю предусмотрителен, в отличие от Санады, котрый, кажется, слишком увлекся, чтобы беспокоиться о том, что их могут услышать; раздевалка — не лучшее место для подобных игр, но Нио это заботит в последнюю очередь, пусть члены дисциплинарного комитета заботятся о своей репутации, его куда больше волнуют губы одного, пальцы другого, и нехорошее подозрение, что эти двое вместе могут оказаться выносливее его одного.

для Serenity_
Сначала Мруи не понимает, что происходит, не понимает почему всегда вежливый и слегка отстраненный Хироси вдруг оказывается так близко, и почему... уже выныривая из поцелуя, Маруи смеется, снимает мешающие очки, дергает за волосы: "Шшшш, Хироси, не гони, и нет, извиниться и сделать вид, что ничего не было - это будет не вежливо!"

для *Oxocanta*
Мура-бучоооо... Акая доверчивый, открытый и... активный - по крайней мере на легкий поцелуй в висок он отвечает с энтузиазмом, который в нем было заподозрить сложно; что ж, это тоже может быть интересно - Юкимура покорно подставляет шею под неумелые горячие поцелуи и отсчитывает секунды, до появления в раздевалке Геничиро.

запись создана: 27.06.2008 в 04:33

@темы: Креатив, Творчество, драбблы

---

Чувствую себя полной дурой.
Нет, не потому, что раскритиковали, это как раз полная ерунда.
Я всерьез задумалась, а можно ли объяснить человеку, почему он не прав?
Да, предложенная правка... нет, не лучше, она просто даст более гладкий и обстоятельный текст, более ровный. Больший по объему, кстати, что при том же наполнении даст меньшую концентрацию действия на абзац, например.Что более гладкий текст - это еще и более медленный ритм?
Что как раз та самая дрочибельность задается и тем, что стилистика пляшет как хочет и выделывает кульбиты. Что рваный ритм, мешанина во времени и кульбиты пунктуации могут вполне служить выразительным средством?
Я не знаю, как объяснить, правда.
Положим, я перепишу текст с учетом указанных замечаний (а то я сама не знаю, где и как будет звучать глаже и легче). Это будет вполовину не настолько выразительный текст. Ритма не будет. Образный ряд изменится. Субъективное время действия растянется.

Самое смешное, мне правда интересно - вот это все объяснить можно? Может человек надеть на прочитанный текст собственные рекомендации, посмотреть на результат и понять, как он в этом случае изменится?

Ну, про то, что ни одно правило русского языка не нарушено, я молчу. Неровный текст можно получить сугубо законными методами, как необязательно при танце сбиваться с ритма, чтобы создать рваный рисунок. Можно фото перешарпить, повысить контрастность, повысить интенсивность цветов, но это не будет браком.

В общем, фиг с ней со стилистикой, за этим я в состоянии уследить, а где не услежу, можно же спросить, посмотреть, попробовать иначе. Идиотский вопрос: как объяснить человеку, что есть разница между "ошибкой" и тем, что цепляет восприятие? Что шаг вправо/влево не считается побегом? Я не знаю. блин, и правда чувствую себя дурой.

@музыка: Олег Медведев "Сердце Змеи"

@настроение: раздумчивое

@темы: Веселое, Вопросы, Креатив, Лирика, Люди, Слэш, Творчество, Флуд

---

вывесилась на челлендж

Название: Опустевшие корты
Автор: white and fluffy
Жанр: джен
Рейтинг: G
Дисклеймер: все принадлежит не мне.

Пустые корты... Сейчас, когда все закончили тренировки и, переодевшись, разошлись по домам, на них странная, почти умиротворенная тишина. Ни стука мячиков, ни шороха ног по старому покрытию, ни радостного гомона детей... Такая правильная тишина, почти не печальная.

Можно не думать о том, что на кортах и днем стало тише... Хотя нет, не тише — может, даже более шумно. Смех, крики... и чуть меньше упорного стука мячика об стенку где-то вдали, медленнее ритм подач в матчах, короче обмены ударами. Не так, как раньше. Или, наоборот, опять как раньше. Как пять, семь, десять лет назад.

Рюудзаки Сумирэ отворачивается от окна, возвращаясь к спискам игроков. На префектурных соревнованиях они вполне могут дойти до полуфинала... Он совпадает в этот раз с четвертьфиналом у старших школ.

Она бы и так не пошла смотреть. Хотя интересно узнать, кто из ее мальчиков сейчас в команде.
Ее мальчики... Она косится в окно, где вокруг кортов медленно бредет тоненькая девчушка с длинными — издалека видно — косичками. Ее внучка, кажется, тоже не привыкла за два года.
А мальчики... теперь у Рюудзаки Сумирэ — другие ее мальчики.


Покой. Простор. Больше свободного времени. Впервые за последние пять лет хватает внимания на совсем уж начинающих музыкантов — не нужно перепоручать их ассистентам. Никто не спорит из-за времени на кортах. Никто не врывается в кабинет.

Никто не мотает нервы с виртуозностью, достойной великих музыкантов.

И можно взять вечером ракетку и сыграть после занятий со стенкой. Тренеру не пристало проигрывать своим подопечным. А сейчас не хочется расстраивать себя выигрышем у них же. То есть, конечно, не у них, совсем у других.

Вечером пройтись вокруг кортов, и никого не выгнать с затянувшейся тренировки.

Вообще проводить тренировки строго по расписанию, от и до. Порядок и гармония — в самый раз зайти потом в музыкальный класс, присесть за рояль. Руки сами собой сбиваются на минорное, но осенью в этом ничего странного.

В конце концов, именно музыка его первая любовь. Музыка, а не теннис. А что в музыку иногда врываются люди... Наверное, так оно обычно и бывает.


Йоко-тян болтает без перебоя, хвастаясь успехами. И в учебе, и у мальчишек. Хотя в младшей школе еще нельзя. Но когда это служило препятствием для отчаянных девичьих сердец? Самой Анн это не мешало в свое время бегать на свидания с Камио и Момоширо разом, а ведь она была тогда на год младше Йоко.

— А твой все играет? — Конечно, сейчас начнутся жалобы на то, что все время отнимают тренировки, на «этот дурацкий теннис».

— Играет. — Заговорщицким шепотом: — Что мне нравится в теннисе — это ходить на матчи. Есть на что посмотреть, столько мальчиков красивых! Ну и опять же, теннис все же не так страшно, как я думала. Рэй из класса С, ты ее не знаешь, встречается с футболистом, так она говорит, на свидание его не дозовешься — вечно тренировки, а придет, так обязательно потный весь и уставший. Я бы такое вечно терпеть не стала.

— А-а... Ясно. А какие у вас шансы в Канто, тебе Дзин не говорил?

— Да нет, не говорил, — Йоко-тян пожимает плечами. — Смотря кого найдут для парных... Да и какая разница? Дзин вообще упоминал, что может, если не пройдут на Канто, стоит распустить команду. Не может же он постоянно возиться с младшеклассниками.

— Кстати, Йоко, ты ведь подкрасилась, верно? — Йоко мигом переключается на достоинства оттенка шоколад по сравнению с прежним миндалем. Анн согласно кивает. Что-то она не хочет ничего слышать о теннисном клубе средней школы Фудоминэ.


В Риккайдай они не бывали уже давно — все как-то времени не находилось. Конечно, плановое освещение успехов школьных команд — дело важное и нужное, но так уж устроена жизнь журналиста — все время что-то отвлекает.

Дорога до Йокогамы была чуть менее загружена, чем ему помнилось — оставалось время собраться с мыслями и подготовиться к интервью. Неплохая команда Риккайдай. Надежная, крепкая, по-прежнему лидер в Канагаве... Маловато он внимания ей уделял за последний год. Или два?

Нет, ни Юкимуру, ни Нио, ни Кирихару из виду Иноуэ не выпускал. Ну да эти ребята, вместе с игроками других команд... все же позапрошлогоднего выпуска не давали о себе забыть. Играли, побеждали, получали травмы, проигрывали тоже громко. И как-то Иноуэ по старой памяти привык, что Атобе — это капитан Хетея. Бывший капитан. Вернее, капитан, но уже другой команды. Что Тэдзука с Фудзи... да нет, юный гений теперь учится совсем в другой школе, и играет в другой команде.

А вот нынешний состав Риккайдайской команды вспомнить было куда сложнее. И ведь прошли ребята на Канто, конкурентов в Канагаве им так и не нашлось... Черт, как же фамилия их капитана? Накамура, кажется? Надо будет улучить пару минут перед встречей и свериться с данными в ноутбуке. И не то чтобы память ему изменяла — ведь помнил же он этого парня, отлично помнил. Крепкий такой, чем-то похож на Санаду, но поплотнее. И стиль, конечно, совсем другой. Менее... запоминающийся.

Иноуэ писал про молодежный теннис уже больше десяти лет. Знал, что все идет по кругу, что за взлетом идет спад и наоборот. Что гении не рождаются каждый день, и, возможно, года через два в Риккайдае снова будет не просто сильная, а удивительная команда. И не только в Риккайдае. Редко бывает, чтобы в один год собралось так много сильных игроков и команд. Но ничего не случается в этой жизни только один раз, надо только подождать. И, глядя на корты на префектурных соревнованиях, он снова будет смотреть не на одаренных старательных детей, а на невозможную, не укладывающуюся в голове игру, забывая делать пометки в блокноте.

А пока... пока он будет укладываться в собственные графики, и писать регулярные отчеты о школьных командах. И уточнять имена капитанов перед интервью. И может быть, не забудет почаще бывать в Йокогаме. Может быть. Пока не появится повод забыть о графиках.


На площадке было так много других детей, что казалось, для Тоши места уже не найдется. Он тихонько подошел к странному сооружению из бревен разной высоты, с опаской заглядывая наверх. Там, заметно выше, чем он когда-нибудь забирался, бегали друг за другом двое мальчишек. Старше него и сильнее. Непонятно было, играют они или ссорятся. Они обзывались, что-то кричали, но все равно это не походило на привычную ссору. Тоши опасливо покосился на то, как они дружно смеются, добравшись до конца и спрыгнув на землю, и направился в другую сторону. К качелям.

А потом все, кто был на площадке, почему-то вдруг кинулись в одну сторону, громко вереща и размахивая руками. Тоши было страшновато, но и любопытно тоже, так что когда все пробежали мимо — к решетке в конце площадки — он осторожненько пошел за ними.

Кажется, за решетку было нельзя — все ребята с площадки устроились возле нее и стали смотреть, что там творится. А за решеткой тоже была трава, только почему-то расчерченная белыми линиями, и сетка посередине. По сторонам сетки стояли двое мальчиков постарше — из средней школы, наверное, решил Тоши. Они были старше его сестры, это точно.

Что это такая игра, он понял сразу — как только увидел сетку. Почти такая же была на пляже, где его сестра с подругами играла в волейбол . Но тут, кажется, было что-то другое. У мальчиков возле сетки были ужасно серьезные лица, и в руках приспособления с натянутой на них сеткой помельче. Тоши аж ахнул, когда один из них подбросил вверх крошечный желтый мяч и ударил по нему сеткой. Он-то сам бы наверняка промахнулся, решил Тоши.

— А тебя я что-то раньше тут не видел. — Старичок был маленький и морщинистый, и смешной. И почему-то казалось, что он смеется над Тоши. — А часом, не ты ли маленький братик Нисимы?

Тоши кивнул, хотя и недоумевал, откуда старичок знает его брата, который совершенно точно не ходил по детским площадкам, а поступал в университет.

— А я сюда и не ходил раньше, — добавил он вежливо; старичок был вполне себе ничего, просто стоял рядом и иногда посматривал на мальчиков у сетки. — Мама не пускала одного, потому что еще маленький.

— И как тебе здесь? — поинтересовался старичок.

— Не знаю, — Тоши покосился в сторону сетки. — А во что они играют?

— Это, — сказал старичок, — называется теннис. Тут нужно... — И тут Тоши очень невежливо — он знал, что так нельзя, но удержаться было невозможно — подался к решетке, отвернувшись от старичка, потому что мальчик слева прыгнул, вытягивая руку, пытаясь поймать мяч…

… Не поймал.

— Ээх, — выдохнул Тоши разочарованно, — вот если б эта штука с сеткой у него подлиннее была, может, он и достал бы...

Он обернулся к старичку и приготовился извиняться, но тот, кажется, не сердился, а наоборот, посмеивался.

— Ракетка подлинее? Ну, ракетки, мальчик, бывают разные. Хочешь сам на них посмотреть?

запись создана: 30.05.2008 в 00:53

@темы: Креатив, Творчество, Фанфики

---

Кажется, на челлендж по Принцу Тенниса я все-таки напишу джен.
Не вяжется у меня заявленная тема со слэшем как-то...

@музыка: Високосный год Метро

@настроение: озадаченное

@темы: Творчество, Фанфики

---

это уже не ангст, и даже не про Юкимуру... ну, то есть...

... то есть Санада еще не додумался, что это про Юкимуру

Санада Геничиро не имеет привычки думать о постороннем. Каждое утро он начинает с того, что он тренировкой и медитацией приводил в порядок тело и разум.

Урок истории. Прочитать параграф от сих до сих. Неважно, что он уже прочитал весь учебник, и всю дополнительную литературу, указанную в конце учебника, и много другого материала по теме и не только. Конспектируем в тетради материал урока. Повторяем...

На уроке домоводства четко и быстро помогаем Ягью, помыть-порезать продукты, все перемешать, подать специи...

На перемене нужно отдыхать, и Санада отдыхает, как и полагается, не забывая о своих обязанностях главы дисциплинарного комитета. Присматривать за соблюдением порядка нужно всегда, а на переменах многие ученики расслабляются.

Перед вечерней тренировкой составляется план на будущую неделю. Тут необходима помощь Ренджи и предполагается участие Юкимуры. Юкимура может очень деятельно участвовать в обсуждении, может переделать все так, как считает правильным, ничего не объясняя, может просто глянуть вскользь на уже готовое расписание тренировок и согласно кивнуть.

Тренировка, и значит, тренируемся. Сначала разминка, потом пробежка, потом - парный с Ренджи против Маруи и Джакала.

После тренировки - домой, делать домашнее задание. Не торопясь, тщательно все проверить два раза.

Свободное время можно посвятить чтению.

Жизнь Санады Геничиро четко упорядочена и распланирована, и его мысли и чувства подчинены этому ритму. Ничего лишнего, только то, что действительно уместно в каждый конкретный момент жизни. Он хочет стать сильнее телом и духом, и не намерен отвлекаться на постороннее и сиюминутное.

Он не привык задумываться о том, что лежит вне привычного круга его жизни, и не ведет к намеченной цели. Он не привык отвлекаться.

Иначе он легко обнаружил бы, что не очень-то знает, что делать с собственными мыслями и чувствами, когда у него появляются редкие минуты абсолютно ничему не посвященного времени. Ни семье, ни тренировкам, ни урокам, ни чтению исторических романов, ни медитациям, ни каллиграфии – секунды, складывающиеся в минуты и часы, когда его разум втихую выскальзывает из оков самодисциплины.

Иначе он заметил бы, что сиюминутное и непонятное контрабандой просочилось в жестко заданные границы его жизни, расцвечивая ее пока еще неяркими, мягкими красками, приучая и приручая.

Что важна уже не столько сама победа, столько те, с кем идет к ней. Что нетерпение перед каждой тренировкой заставляет не прибавить шагу, на пути к корту, а сделать крюк до класса С, что стоит задуматься о теннисе, и на ум приходит одно и то же имя. И если задуматься не о теннисе, то имя в голове – то же самое. А если не задумываться – тем более.

@темы: Девичье, Творчество, Фанфики

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

типа драббл
без названия
по мотивам чужого гона и трех драбблов

автор я, фандом Принц Тенниса, рейтинг детский, стеб

- Ну и что мы делать будем? - спросил Санада задумчиво.

- Да, доигрались... - Атобе с сомнением посмотрел на Фуджи.

А Фуджи сидел у окна и деловито возился с пилой — можно было подумать, что пила ему привычнее ракетки, так невозмутимо-плавно двигались его руки. Крокодил умудрился снова взгромоздиться на подоконник — нервничал, что ли?

Впрочем, смотрелся он там весьма удачно. Чувствовалось стилистическое единство с кактусами. Санаде казалось, что и крокодил косится на Фуджи как-то настороженно.

- Фуджи, что ты делаешь? - спросил Атобе с самыми ласковыми и мягкими интонациями, на которые был способен в данный момент. - Между прочим, ты нервируешь ребенка!

- Пилу отдай, - Санада не видел причин кружить вокруг да около и предпочел сразу изложить суть проблемы.

Фуджи с сомнением покосился на крокодила, почесал его под нижней челюстью и проигнорировал обе обращенные к нему реплики, благо и Санада, и Атобе оставались на месте, не рискуя ни приблизиться, ни выскочить за дверь, возле которой и заняли стратегически выигрышную позицию. Ну, то есть они думали, что выигрышную.

Санада, собственно, не знал, зачем Фуджи пила. Он даже и не хотел знать. Просто опыт подсказывал ему, что (а) он скоро узнает, и (б) ему это не понравится. Ну, преимущественно не понравится. В общем, будет стоить ему нервов.

Сама по себе пила его не так уж и беспокоила - одним острым предметом больше, одним меньше, невелика разница. Беспокоила его непредсказуемость намерений Фуджи. Она его, впрочем, всегда беспокоила (а он еще нервничал когда-то по поводу Юкимуры, подумать только. У Юкимуры, в отличие от некоторых, была только одна цель, и в этом было его основное достоинство и основной недостаток. Так, кажется, он никак сейчас не поменял выражение лица: Атобе временами уверял, что всегда знает, когда Санада думает о Юкимуре).

- Не о том думаешь, - прошипел Атобе где-то на грани слышимости. - Фуджи - вот он, а твой бучо далеко. И это не у него домашний крокодил попытался прилечь на кактусы.

- Вообще говоря, нервничать нелогично. Во-первых, провинился крокодил, а не мы. Во-вторых, кактусы не пострадали, потому что я успел его прогнать, - Санада был логичен. Иногда - довольно часто - это приводило Атобе в отчаяние. И всегда служило причиной неприятностей в доме. Потому что Фуджи тоже был логичен, и его логика была не менее железобетонная, чем у Санады. Вот только они ни в чем не пересекались, две эти логики, чем ставили под угрозу семейный покой, а следовательно, и спокойствие самого Его Величества.

- Ну да, но до того, как ты его прогнал, он успел уколоться. Это означает, что мы за ним плохо следили. И прогнал ты его, шлепнув тапком по морде. А это означает, что ты был с ним груб, бесчеловечен и действовал непедагогично. И притом ты позволил ему смыться в лабораторию к Фуджи. когда он проявлял там пленки. Как думаешь, что это значит?

- Фуджи засветил пленку? - предположил Санада. Атобе застонал.

- Нет, это означает, что наша малолетняя зеленая гадость ему на нас нажаловалась!

Санада посмотрел на Атобе с выражением стоического недоумения на лице. Он точно знал, что именно так это его выражение называется. Ему говорили.

- Кейго, - сказал он осторожно. - Каким образом он мог нажаловаться? Крокодилы не умеют разговаривать.

Фуджи на мгновение оторвался от пилы и посмотрел на них. Санаде показалось, что выражение лица Фуджи в этот момент тоже можно было описать как стоическое недоумение. Ну если к Фуджи вообще можно применить слово "стоический".

Его собственное стоическое недоумение Юкимура как-то, будучи на удивление не в духе, озвучил как "Что я тут делаю с вами, идиотами?". Да, вот это точно подходит. Уточнять у Фуджи, что конкретно не так, он, впрочем, не стал. Бессмысленно.

- Санада, ты идиот, - ласково улыбнулся Атобе. - Но это, кажется, ненадолго. И почему я все еще здесь, вместо того, чтобы наслаждаться лучшими днями своей юной жизни в обществе тех, кто оценит мое внимание с должной благодарностью?

- Потому что это будет позорным бегством с поля боя?

- Поле боя тут будет, если ты принесешь катану. А пока тут всего лишь будущее поле бойни, что все-таки немного не то. - Атобе с тревогой посмотрел на Фуджи, который, кажется, разобрался с агрегатом и теперь стоял, задумчиво обозревая комнату. - Фуджи, ты уверен, что использовать чтоль шумный и грязно работающий инструмент в доме - это хорошая идея?

Фуджи загадочно улыбнулся, вскинул бензопилу и двинулся в сторону двери. Крокодил нервно задергал хвостом и шмыгнул с подоконника на пол, следом за хозяином.

Санада и Атобе вопросительно уставились на парочку (или все же на троицу?), но предпринять ничего не успели, только дружно подпрыгнули, когда во входную дверь позвонили.

- Мы что, гостей ждем? - негромко поинтересовался Атобе.

- Вы - не ждете, - ласково отозвался Фуджи и открыл дверь.

За дверью стоял Юкимура и вежливо улыбался. Санада замер, несколько придавленный атмосферой. Он как-то привык воспринимать Юкимуру и Фуджи и их соответствующие вежливые улыбки по отдельности. А тут они стояли друг напротив друга. И вежливо улыбались. Друг другу.

Ну, преимущественно друг другу.

- Привет, Геничиро, - сказал Юкимура и улыбнулся теперь уже Санаде. - Извини, но я буквально на минутку.

- Вот, держи, - сказал Фуджи, деловито укладывая пилу в футляр. - Сейчас, я только надену на него поводок.


Атобе вальяжно облокотился на косяк и сложил руки на груди, с тихой блаженной улыбкой наблюдая за удаляющимся Юкимурой с футляром с бензопилой подмышкой и крокодилом на поводке. Зрелище было... впечатляющее и многообещающее. И Атобе не испытывал ни малейшего желания знать, что именно оно обещает. Или отпускать Санаду на завтрашнюю тренировку. Ну... мало ли, Юкимура - это все же не Фуджи.

- Может, стоит закрыть дверь? - как-то слишком задумчиво протянул Санада, в аналогичной позе подпирающий косяк с другой стороны.

Ни один ни другой с места не сдвинулись, что и неудивительно - несмотря на то, что сохранять более или менее невозмутимый вид им удавалось, колени предательски подламывались от пережитого. А ведь их еще ждал Фуджи.

От размышлений их, собственно, и отвлек голос Фуджи.

- Мальчики, кактусы сквозняка не любят. Вы бы дверь-то все-таки лучше закрыли...

Дверь они закрыли примерно как те двойняшки из Джосея отбивали удары - вдвоем на одну дверь, синхронно.

Фуджи дружелюбно улыбнулся им. Можно даже сказать, одобрительно улыбнулся. ... а можно и не говорить.

- Знаете, - сказал он ласково и задумчиво, - раз уж мы остались втроем, как раз удобный случай поговорить. Заодно и ребенка не травмируем - кто знает, как на него бы подействовали беседы о внутрисемейном доверии, скажем. Или о жестоком обращении с животными.

Атобе и Санада синхронно дернулись в стороны, но этим все и ограничилось. Они честно пытались смотреть Фуджи в глаза. Где-то секунд пять. Потом Санада хмыкнул и опустил голову. Атобе улыбнулся, чуть закусив губу и прикрыв глаза. Усмешка получилась виноватой ровно настолько, чтобы ему самому захотелось отвернуться.

- Ну и что я, по вашему, собирался делать с бензопилой? Мне, правда, очень интересно услышать ваши версии. - Фуджи внимательно посмотрел на апофеоз вины и смущения, спонтанно образовавшийся в прихожей. Ну, по крайней мере, это было максимальное проявление подобных чувств в исполнении этих двоих. Он вздохнул. - Впрочем. лучше не надо. Подозреваю, что я не хочу этого знать. Потому как очень не люблю обижаться на своих любимых.

Ну да, как Атобе и предполагал, извиняться им с Санадой придется долго.

@темы: Аниме, Творчество, Фанфики

---

утреннее

И хочется. и колется и мамка не велит...
С другой стороны. самое страшное, что можетслучиться... ну скажут мне.что это ООС. фанон и полный бред. такя это и сама прекрасно знаю.
Хотя, наверное, это не очень вежливо, да.

А Юкимура... ну, назвать его няшкой как-то не очень правильно, но он... интересный. И уж его появление точно не планировалось никоим образом. Нравится он мне, и очень хочется что-нибудь написать. Но не очень-то можется, сложный он.

А вообще, я нашла себе занятие на всю ночь, вместо того, чтобы готовится к занятиям. С учетом завтрашнего расписания - не очень-то продуктивно. Зато весело.
Интересно. когда автор сам смеется над собственными текстами - это признак чего? Нарциссизма. неадеквата или просто дурной тон? Так или инае, а мне смешно это все придумывать.
Только вот на сон мне осталось... ничего мне на сон не осталось. тем более. что текст надо бы еще отбетить хоть немного.

@настроение: позитив

@темы: Бред, Мысли вслух, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра