[white-fluffy-sweet]

типа драббл
без названия
по мотивам чужого гона и трех драбблов

автор я, фандом Принц Тенниса, рейтинг детский, стеб

- Ну и что мы делать будем? - спросил Санада задумчиво.

- Да, доигрались... - Атобе с сомнением посмотрел на Фуджи.

А Фуджи сидел у окна и деловито возился с пилой — можно было подумать, что пила ему привычнее ракетки, так невозмутимо-плавно двигались его руки. Крокодил умудрился снова взгромоздиться на подоконник — нервничал, что ли?

Впрочем, смотрелся он там весьма удачно. Чувствовалось стилистическое единство с кактусами. Санаде казалось, что и крокодил косится на Фуджи как-то настороженно.

- Фуджи, что ты делаешь? - спросил Атобе с самыми ласковыми и мягкими интонациями, на которые был способен в данный момент. - Между прочим, ты нервируешь ребенка!

- Пилу отдай, - Санада не видел причин кружить вокруг да около и предпочел сразу изложить суть проблемы.

Фуджи с сомнением покосился на крокодила, почесал его под нижней челюстью и проигнорировал обе обращенные к нему реплики, благо и Санада, и Атобе оставались на месте, не рискуя ни приблизиться, ни выскочить за дверь, возле которой и заняли стратегически выигрышную позицию. Ну, то есть они думали, что выигрышную.

Санада, собственно, не знал, зачем Фуджи пила. Он даже и не хотел знать. Просто опыт подсказывал ему, что (а) он скоро узнает, и (б) ему это не понравится. Ну, преимущественно не понравится. В общем, будет стоить ему нервов.

Сама по себе пила его не так уж и беспокоила - одним острым предметом больше, одним меньше, невелика разница. Беспокоила его непредсказуемость намерений Фуджи. Она его, впрочем, всегда беспокоила (а он еще нервничал когда-то по поводу Юкимуры, подумать только. У Юкимуры, в отличие от некоторых, была только одна цель, и в этом было его основное достоинство и основной недостаток. Так, кажется, он никак сейчас не поменял выражение лица: Атобе временами уверял, что всегда знает, когда Санада думает о Юкимуре).

- Не о том думаешь, - прошипел Атобе где-то на грани слышимости. - Фуджи - вот он, а твой бучо далеко. И это не у него домашний крокодил попытался прилечь на кактусы.

- Вообще говоря, нервничать нелогично. Во-первых, провинился крокодил, а не мы. Во-вторых, кактусы не пострадали, потому что я успел его прогнать, - Санада был логичен. Иногда - довольно часто - это приводило Атобе в отчаяние. И всегда служило причиной неприятностей в доме. Потому что Фуджи тоже был логичен, и его логика была не менее железобетонная, чем у Санады. Вот только они ни в чем не пересекались, две эти логики, чем ставили под угрозу семейный покой, а следовательно, и спокойствие самого Его Величества.

- Ну да, но до того, как ты его прогнал, он успел уколоться. Это означает, что мы за ним плохо следили. И прогнал ты его, шлепнув тапком по морде. А это означает, что ты был с ним груб, бесчеловечен и действовал непедагогично. И притом ты позволил ему смыться в лабораторию к Фуджи. когда он проявлял там пленки. Как думаешь, что это значит?

- Фуджи засветил пленку? - предположил Санада. Атобе застонал.

- Нет, это означает, что наша малолетняя зеленая гадость ему на нас нажаловалась!

Санада посмотрел на Атобе с выражением стоического недоумения на лице. Он точно знал, что именно так это его выражение называется. Ему говорили.

- Кейго, - сказал он осторожно. - Каким образом он мог нажаловаться? Крокодилы не умеют разговаривать.

Фуджи на мгновение оторвался от пилы и посмотрел на них. Санаде показалось, что выражение лица Фуджи в этот момент тоже можно было описать как стоическое недоумение. Ну если к Фуджи вообще можно применить слово "стоический".

Его собственное стоическое недоумение Юкимура как-то, будучи на удивление не в духе, озвучил как "Что я тут делаю с вами, идиотами?". Да, вот это точно подходит. Уточнять у Фуджи, что конкретно не так, он, впрочем, не стал. Бессмысленно.

- Санада, ты идиот, - ласково улыбнулся Атобе. - Но это, кажется, ненадолго. И почему я все еще здесь, вместо того, чтобы наслаждаться лучшими днями своей юной жизни в обществе тех, кто оценит мое внимание с должной благодарностью?

- Потому что это будет позорным бегством с поля боя?

- Поле боя тут будет, если ты принесешь катану. А пока тут всего лишь будущее поле бойни, что все-таки немного не то. - Атобе с тревогой посмотрел на Фуджи, который, кажется, разобрался с агрегатом и теперь стоял, задумчиво обозревая комнату. - Фуджи, ты уверен, что использовать чтоль шумный и грязно работающий инструмент в доме - это хорошая идея?

Фуджи загадочно улыбнулся, вскинул бензопилу и двинулся в сторону двери. Крокодил нервно задергал хвостом и шмыгнул с подоконника на пол, следом за хозяином.

Санада и Атобе вопросительно уставились на парочку (или все же на троицу?), но предпринять ничего не успели, только дружно подпрыгнули, когда во входную дверь позвонили.

- Мы что, гостей ждем? - негромко поинтересовался Атобе.

- Вы - не ждете, - ласково отозвался Фуджи и открыл дверь.

За дверью стоял Юкимура и вежливо улыбался. Санада замер, несколько придавленный атмосферой. Он как-то привык воспринимать Юкимуру и Фуджи и их соответствующие вежливые улыбки по отдельности. А тут они стояли друг напротив друга. И вежливо улыбались. Друг другу.

Ну, преимущественно друг другу.

- Привет, Геничиро, - сказал Юкимура и улыбнулся теперь уже Санаде. - Извини, но я буквально на минутку.

- Вот, держи, - сказал Фуджи, деловито укладывая пилу в футляр. - Сейчас, я только надену на него поводок.


Атобе вальяжно облокотился на косяк и сложил руки на груди, с тихой блаженной улыбкой наблюдая за удаляющимся Юкимурой с футляром с бензопилой подмышкой и крокодилом на поводке. Зрелище было... впечатляющее и многообещающее. И Атобе не испытывал ни малейшего желания знать, что именно оно обещает. Или отпускать Санаду на завтрашнюю тренировку. Ну... мало ли, Юкимура - это все же не Фуджи.

- Может, стоит закрыть дверь? - как-то слишком задумчиво протянул Санада, в аналогичной позе подпирающий косяк с другой стороны.

Ни один ни другой с места не сдвинулись, что и неудивительно - несмотря на то, что сохранять более или менее невозмутимый вид им удавалось, колени предательски подламывались от пережитого. А ведь их еще ждал Фуджи.

От размышлений их, собственно, и отвлек голос Фуджи.

- Мальчики, кактусы сквозняка не любят. Вы бы дверь-то все-таки лучше закрыли...

Дверь они закрыли примерно как те двойняшки из Джосея отбивали удары - вдвоем на одну дверь, синхронно.

Фуджи дружелюбно улыбнулся им. Можно даже сказать, одобрительно улыбнулся. ... а можно и не говорить.

- Знаете, - сказал он ласково и задумчиво, - раз уж мы остались втроем, как раз удобный случай поговорить. Заодно и ребенка не травмируем - кто знает, как на него бы подействовали беседы о внутрисемейном доверии, скажем. Или о жестоком обращении с животными.

Атобе и Санада синхронно дернулись в стороны, но этим все и ограничилось. Они честно пытались смотреть Фуджи в глаза. Где-то секунд пять. Потом Санада хмыкнул и опустил голову. Атобе улыбнулся, чуть закусив губу и прикрыв глаза. Усмешка получилась виноватой ровно настолько, чтобы ему самому захотелось отвернуться.

- Ну и что я, по вашему, собирался делать с бензопилой? Мне, правда, очень интересно услышать ваши версии. - Фуджи внимательно посмотрел на апофеоз вины и смущения, спонтанно образовавшийся в прихожей. Ну, по крайней мере, это было максимальное проявление подобных чувств в исполнении этих двоих. Он вздохнул. - Впрочем. лучше не надо. Подозреваю, что я не хочу этого знать. Потому как очень не люблю обижаться на своих любимых.

Ну да, как Атобе и предполагал, извиняться им с Санадой придется долго.